Ну вот... дописал я этот бред... Столько месяцев писал урывками да маленькими кусочками...

Серые волны дождевых туч лениво ползли по хмурому небу. Мелкий холодный дождь моросил с самого утра, пропитывая сыростью одежды прохожих, стекая по стенам угрюмых городских домов, просачиваясь сквозь трещинки в асфальте и разливаясь бесформенными грязными лужами в самых неожиданных местах. Шорох шин, проносящихся мимо машин, сливался с глухим стуком каблуков, бегущих по булыжной мостовой людей. Отовсюду доносились обрывки фраз, сказанных на уже знакомом, но по-прежнему чужом языке. Невысокие дома безликой громадой возвышались вдоль тротуара, лениво наблюдая за прохожими. Надписи на вывесках, названия улиц: ничто не радовало глаз. Все чужое…
Дмитрий свернул за угол. Оставалось пройти последние метры, отделявшие его от места, которое он многие месяцы именовал своим домом. С работы он всегда возвращался по одному и тому же маршруту. Он успел изучить свой путь до малейших деталей, поэтому даже с завязанными глазами смог бы без особого труда добраться до нужного места. Практически одни и те же люди встречались ему по дороге. Одни и те же слова приветствия говорили они интонацией, ничем не отличающейся от вчерашней. Здешние люди чем-то напоминали ему безликих кукол, живущих по строго определенным правилам, в которых не было места для импровизации. Он молча улыбался, кивал им и шел дальше. Каждый раз, доходя до соседнего дома, он замедлял шаг, прислушиваясь к звукам музыки, льющейся из приоткрытого окна второго этажа. Он никогда раньше не слышал этой песни, слова которой проникали прямо в душу, заставляя сердце судорожно сжиматься. Неизвестный певец рассказывал о своих душевных муках так правдоподобно, что казалось, эта история случилась с ним на самом деле, а не была придумана больной фантазией поэта всего лишь как инструмент для зарабатывания денег.
Дмитрий остановился под распахнутым настежь окном. Что-то сегодня изменилось. Все тот же голос вел уже новую повесть мрачной песни, финал которой всегда был одинаков – смерть страдальца как расплата за свои грехи. Но не это насторожило Дмитрия. За окном не было видно привычного темного силуэта, скрывающегося в тени полумрака комнаты, в которой сегодня, к тому же, горел яркий свет. Тревожные мысли закрадывались в сознание. Ноги не желали подчиняться импульсам мозга, отказываясь продолжать свой путь. Он стоял неподвижно, закинув голову. Упрямо пытаясь разглядеть хоть что-то в этом таинственном окне, каждый раз притягивавшем его взгляд, будто это было какое-то волшебство.
- Нравится песня?- прогрохотал где-то позади Дмитрия знакомый голос, заставив его испуганно вздрогнуть.
- Что?
Юноша резко обернулся и уткнулся взглядом в молодого мужчину, хитровато улыбающегося ему одними глазами.
- Извините, не хотел напугать. – Незнакомец щелкнул серебряной зажигалкой и закурил, продолжая без стеснения изучать Дмитрия. – Вы так и не ответили, нравится вам эта песня или нет? Вы ее так увлеченно слушали…
- Да… Исполнитель, явно, вложил в нее свою душу.
Дмитрий скользнул быстрым взглядом по мужчине. Светлые волосы, по-видимому, не привыкшие к длинным стрижкам, в полном хаосе свисали на лоб мокрыми сосульками. Светло-голубые глаза, похожие на две льдинки. Широкие скулы и спортивное телосложение. Длинный черный кожаный плащ выгодно подчеркивал отлично сложенную фигуру.
«Его голос я уже раньше слышал, но лица не помню… странно».
- Спасибо за такую высокую похвалу, - печально улыбнулся незнакомец, протягивая руку. – Я Рихард.
- Дмитрий. Очень приятно… 
Парень был несколько шокирован открывшимся фактом. Теперь стало понятно, где он его слышал.
- Взаимно,- улыбнулся Рихард, выпуская серовато-белый дым изо рта. – У вас интересное имя… Давно у нас?
Взгляд мужчины скользил по Дмитрию уже по десятому кругу. Юноша начинал чувствовать себя скованно. От этих светло-голубых почти прозрачных глаз становилось не по себе, но он не мог не смотреть в них. Что-то в них было такое притягательно-таинственное.
- Пару месяцев, но я вас почему-то раньше не видел здесь,- Дмитрий попытался улыбнуться, но мышцы лица, кажется, дрогнули, и улыбка получилась слегка натянутой. На лице Рихарда отразилась самовлюбленная ухмылка. Было сложно судить о человеке, которого ты знаешь всего пару минут, но создавалось впечатление, что смущение парня доставляет ему удовольствие.
- Я вас тоже. Пара месяцев не такой большой срок, чтобы ваше лицо примелькалось. Хотя оно у вас весьма приметное…
Рихард ухмыльнулся краешком губ и ловким движением руки выкинул окурок в урну, стоящую где-то в метре от них. Как ни странно, попал, и даже легкие порывы ветра не помешали этому. Ухмылка мужчины стала еще самодовольней.
- Может зайдете ко мне в гости и составите компанию? Конечно, если вам приятно мое общество…
Не давая возможности ни возразить, ни согласиться, Рихард зашагал к подъезду своего дома.
- Ну я…
Дмитрий собирался отказаться от приглашения. Дурные предчувствия не давали покоя. Смутные ощущения возникающие при мысли об этом странном и почти незнакомом человеке заставляли его нервничать. Но он упустил шанс, теперь отказ был бы знаком неуважения к человеку.
-В общем-то, я не против.
Рихард остановился у входной двери, пропуская гостя вперед.

На какое-то мгновение Дмитрию показалось, что это его подъезд. Дома здесь были жутко похожи друг на друга, что снаружи, что изнутри. Даже планировка квартир у многих мало чем отличалась. При виде всего окружающего однообразия на душе становилось тоскливо.
Рихард открыл дубовую дверь, пропуская Дмитрия внутрь своей квартиры. Резкий запах хорошо прожаренного мяса и крепкого боварского пива, перемешанный со стойким ароматом мужского одеколона, ударил в нос в первую же секунду. Звуки музыки, рвущиеся из колонок музыкального центра, показались непривычно громкими. Обилие басов и ударных раздражало слух. Дмитрий никогда не был поклонником индастриалла, хотя против тоже ничего не имел. Только сейчас он заинтересованно прислушивался к песне. Певец надрывным голосом выплескивал всю боль и страдания, которые, казалось, многими годами копились на его душе.
- Вот мое скромное жилище. Располагайтесь. Будьте как дома.
Рихард жестом пригласил юношу пройти в гостиную комнату, а сам юркнул куда-то в соседнюю дверь. Дмитрий, по-прежнему вдумчиво вслушиваясь в слова песни, стянул с себя промокшее пальто и осторожно огляделся вокруг. Ничем особенным жилище певца не отличалось. Все просто и по минимуму. Светло-бежевые обои без малейших узоров на стенах, на них несколько рекламных постеров группы с кричащим названием «Schmerzensschrei». В концертных костюмах и жутком, как показалось Дмитрию, гриме шесть высоких, атлетически сложенных мужчин смотрели прямо на него. Они были похожи друг на друга, словно дома в этом квартале. Лицо одного Дмитрий узнал сразу. Рихард стоял на переднем плане, скрестив на груди руки. На его губах играла легкая усмешка. Такую он уже успел заметить на его лице за время их недолгого знакомства.
На компьютерном столе в полном беспорядке лежали разбросанные диски. Штук десять и все с изображением все той же группы. Дмитрий улыбнулся, поднимая один из них.
-Если хотите, могу подарить.
Юноша вздрогнул от неожиданности. Обернувшись, он обнаружил Рихарда прямо за спиной. Мужчина успел причесаться, «зализав» мокрые волосы назад и теперь продолжал изучать своего нового знакомого. Дима не знал, как он подошел так неслышно и сколько времени он там уже стоял и все с прежним интересом продолжал изучать своего гостя, теперь уже со спины.
-Спасибо, пожалуй, я был бы не против взять пару дисков, чтобы послушать. С возвратом. Я не ярый поклонник подобной музыки, но ваше творчество мне чем-то понравилось.
Смущенная улыбка вновь скользнула по лицу Дмитрия. Он чувствовал себя неуверенно в присутствие этого странного мужчины. Он не мог понять его намерений, эмоций… Он не видел по выражению лица, что думает этот человек. Кто он? Дмитрий не знал, что представляет собой этот человек, но он однозначно обладал небывалой харизмой.
-В таком случае, выбирайте, что вам нравится.- Рихард улыбнулся одними глазами, выключая музыку, и снова исчез в соседней комнате, задумчиво бросив гостю, -Я пока подумаю, чем можно вас угостить…
Возразить Дмитрий не успел и в этот раз. Судя по всему, Рихард удалился на кухню и увлеченно начал что-то насвистывать себе под нос. Перед глазами нарисовалась картина: мужчина внушительных размеров остановился перед холодильником, который был на голову ниже его, и, согнувшись, рассматривал полупустые полки. Почему ему представилась именно такая картинка, было не понятно. Долго раздумывать об этом Дима  не собирался, предпочтя сослаться на особенности своего русского мышления. Перебирая разномастные диски, он размышлял о том, как бы не слишком засидеться тут и в то же время не обидеть хозяина своим быстрым уходом.
Впрочем, ничего придумать он не успел. Уже через минуту Рихард вернулся, держа в руках бутылку знаменитого боварского пива и две кружки.
-Надеюсь, вы не имеете ничего против подобного напитка? Я не ожидал в ближайшее время гостей. Это единственное, что нашлось в холодильнике.
Дмитрий покачал головой.
-Если только совсем немного.
Подобная реплика вызвала у немца удивление, но ничего высказывать по этому поводу он не стал. Жестом пригласил гостя сесть и разлил пенный напиток по кружкам.

Время летело незаметно. Принесенная бутылка пива была быстро опустошена. Разговор между двумя мужчинами, которые совсем недавно были еще не знакомы, шел непринужденно, словно перед Дмитрием сидела не солист одной из популярных немецких групп, а какой-нибудь простой продавец из соседней булочной. Ни капли звездности в его поведение он не заметил, что было очень приятно.
-А я тебя уже давно заметил,- усмехнулся Рихард, пригубив еще одну кружку. -Сначала думал, что ты псих какой-то или наш фанат, как-то выяснивший, где я живу.
Дмитрий смутился от такого признания. По природе он был воспитанным человеком, и прекрасно понимал, что пялиться в чужие окна не прилично, но ничего с собой поделать не мог. Им двигали любопытство и надежда на русское «авось никто не заметит».
-Наверно, я бы и сам так подумал…- как-то слишком тихо сказал он, чувствуя себя пойманным на месте преступления.
Ухмылка немца стала еще шире. Дмитрий уже в который раз заметил, что его смущение доставляет ему массу удовольствия. «Он, интересно, всегда будет заставлять меня чувствовать себя не в своей тарелке? Уже вроде и поводов нет… Или он что-то еще найдет?»
-А потом привык. В выходные бывало даже как-то странно, что никто не стоит под моим окном, вслушиваясь в мои же песни, - певец весело рассмеялся. – Вот она сила привычки! Хочешь еще пива?
Дмитрий отрицательно покачал головой. Он чувствовал, что уже давно достиг своего предела. Еще чуть-чуть и степень опьянения стала бы довольно серьезной. И так уже по всему телу растекалось приятное тепло, и наступила расслабленность. Рихард пожал плечами и не стал настаивать. Сам он вылакал в два раза больше пива, но эффекта никакого не было видно. Даже как-то обидно становилось, что немец оказался устойчивей его к алкоголю.
-Помнишь собачку этого… Вечно забываю, как его зовут. В общем, твой соотечественник. Ах, да… Павлов, кажется. Так вот, я чувствую себя этой самой собачкой.
-Не совсем понимаю,- Дмитрий задумался, стараясь вникнуть в суть сказанного, однако так ничего на ум и не пришло. – Причем тут собачка Павлова?
-У меня, как и у той собачки, рефлекс выработался на тебя. Сначала было непривычно. Если быть до конца честным, в какой-то мере даже раздражало. Потом стал привыкать. И теперь, сам того не осознавая, жду каждый раз твоего появления. Если не увижу тебя, значит, день не удался…
От этих слов Дмитрию стало уж совсем не по себе.  Странный взгляд Рихарда и загадочная улыбка на губах заставили насторожиться.
-Забавно, получается…- певец поднялся с кресла и задумчиво взглянул в окно, за которым уже темнела ночь, окутывая улицы.
Дмитрий даже не заметил, что просидел тут явно не один час. Пора было идти домой, но он не решался прерывать наступившее молчание своим сообщением об уходе. Тишину нарушил сам Рихард.
-Ты мне нравишься, - заявил он, после чего подошел и заглянул Дмитрию в глаза.
-Эээ… Ну, ты мне тоже симпатичен… Как человек,- ответил Дмитрий, готовый сейчас провалиться сквозь землю. Ничего хорошего поведение Рихарда не предвещало.
В воздухе, казалось, раскалился до предела. Напряжение между мужчинами было почти осязаемым. Но игра в гляделки продолжалась недолго. Рихард первым прервал ее, впившись в губы сопротивляющегося парня страстным поцелуем. Дмитрий вжался в спинку кресла, пытаясь оттолкнуть мужчину. Увы, тот был сильней и крепко держал его за руки, не давая даже шевельнуться. Отступать было некуда. Воздуха вдруг стало не хватать, легкие сдавило, перед глазами поплыли круги, и Дмитрий сдался.
-Я хочу тебя…- прохрипел Рихард, на секунду отрываясь от поцелуя и снова жадно припадая к губам растерянного юноши.
Шоковое состояние не давало Дмитрию больше противиться. Он сам не заметил, как стал отвечать на поцелуй. Не заметил даже того, что Рихард больше не держал его, блуждая руками под его рубашкой. Почти грубые прикосновения мужчины дарили удовольствие, возбуждая и заставляя забыться совсем.

В соседней комнате часы пробили полночь. Легкий прохладный ветерок врывался в комнату, лаская разгоряченные тела.
-Прости, если я причинил тебе боль…
Голос немца прозвучал слишком неуверенно, что сильно удивило Дмитрия. Он молча посмотрел на своего случайного любовника и лишь еле заметно потряс головой. Говорить он не мог. Ни слова. В голове с бешенной скоростью неслась карусель разъяренных мыслей. Парень не знал, то ли смириться со случившимся, то ли ненавидеть себя за такое поведение. Он никогда раньше даже представить себе не мог, что другой мужчина может доставить ему столько удовольствия. Ему было просто омерзительно думать о подобных отношениях.
Рихард следовал его примеру. Он молчал, но не сводил взгляда с юноши, продолжая медленно поглаживать его грудь. Вновь на его лице играла хитрая улыбка. Серые глаза горели игривым огоньком.
А за окном шуршал мелкий дождик, барабаня по крышам соседних домов, заполняя собой все мельчайшие трещинки на тротуаре, где больше никогда не будет стоять одинокий юноша, вслушиваясь в мелодию, льющуюся из приоткрытого окна…