Хотелось бы услышать критику))) Тапками кидаться не буду И заранее прошу прощения за этот бред. Просто муза попалась какая-то больная)))

Темно. Холодно. Тишина ужасно давит на мысли, замедляя их ход. Снова я наедине с собой. Одиноко сижу в одном из шести углов багровой комнаты. Здесь нет дверей, только одно зарешеченное окно. Стены настолько гладкие и пустые, что взгляду не за что зацепиться. Однако тишина обманчива.
Я чувствую, что скоро все начнется. Оно всегда начинается в одно и то же время. Иногда они приходят раньше, но никогда не опаздывают. Волны панического страха захлестывают меня, заставляя сильнее прижиматься спиной к сырой стене. Я знаю, что это не поможет, но надежда все еще тлеет в душе. Мне негде спрятаться, некуда бежать. Они не отпустят меня… никогда.
И вот начинается… За окном проскальзывает тень, чернее безлунной ночи. Я слышу как его крылья рассекают воздух. Сердце испуганно подскакивает и пропускает несколько ударов. Я пытаюсь справиться со сбивчивым дыханием.
Сквозь стены уже просачиваются гулкие удары барабанов. Два… Три… Сегодня их почему-то четыре. С ними снова тот, кто причиняет мне больше всех боли.
Сердце замирает на мгновение и начинает биться подобно испуганной птице, посаженной в клетку. Звуки становятся громче. Они почти дошли. Возможно, всего несколько сантиметров их отделяет от моей комнаты. Еще секунда, и это начинается.
Слишком яркий белый свет прожигает стену насквозь, ударяя прямо в мои глаза, вынуждая зрачки сузиться почти до полного исчезновения. Мир погружается во мрак. Я больше не могу видеть. Только сознание успевает запомнить их длинные кроваво-красные силуэты. Паника начинает расти. Я не могу взять себя в руки. Их хриплое дыхание раздается надо мной. От одного их присутствия меня начинает трясти. Не хочу, чтобы они прикасались. Не хочу, чтобы измывались надо мной…
Прячу в ладонях лицо, забившись еще дальше в угол. Барабаны стучат реже, но их звуки слишком больно бьют в голову и оглушают. Не хочу больше их слышать! Снова шепот. Голоса подобные шипению и свисту. Что они хотят от меня? Чего добиваются? Не надо!
Холодная как лед рука сжимает мое запястье. Одергивает руку. Затем вторую. Холод прожигает мою кожу, проникая в самое сердце. Рядом со мной уже второй. Зрение частично вернулось. Нет, лучше бы так и оставаться слепой. Мертвенно-синеватое лицо одного из моих мучителей совсем рядом со мной. Оно изрезано кровоточащими ранами от самых губ и до висков. Пустые глазницы черными впадинами смотрят прямо в душу. Он хищно облизывается, предвкушая предстоящие пытки. Дышать становится все труднее. Легкие сдавило словно в тисках. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Они говорят со мной на своем непонятном языке. Я до сих пор не могу понять, что они хотят. Паника усиливается. Тело пробирает неконтролируемая дрожь. Подходит третий. В его руках блестит стальной кинжал.
Я пытаюсь вырваться, выдернуть руки из их железной хватки, но меня прижимают к стене, не позволяя даже шевелиться. Жадно хватаю ртом воздух, но его уже слишком мало. Перед глазами все плывет. Серо-красно-черные тени метаются по комнате. От одного вида их омерзительных изрезанных и покрытых язвами лиц, меня готово вывернуть наизнанку.
Один резкий укол стальным лезвием в плечо и все мышцы сводит судорогой. Затем, бесформенной грудой рваных тряпок, я сползаю на пол. Их свистящий шепот медленно утихает. Боже, как же у меня раскалывается голова! Как бешено бьется сердце… Снова слышны удары барабанов. Удаляются, значит они уходят. Я благодарю небеса за то, что сегодня они быстро оставили меня в покои. Слишком быстро. Что-то за этим кроется, но думать, что именно, нет сил.
В комнату медленно возвращается кислород. Он обжигает легкие. Это ничто по сравнению с той болью, что они мне причиняют своим присутствием, и страхом, которые я испытываю от одного их вида.
Я лежу на полу, уставившись в потолок. Нужно время, чтобы прийти в себя. Только что-то не дает мне покоя. Колокол… Не понимаю, откуда он здесь взялся. С трудом поворачиваю голову вбок. О, нет! Четвертый все еще стоит в комнате, молча глядя на меня красными глазами. Его губы дрожат в хищном оскале. Что они со мной делают каждый раз, что я не могу пошевелиться? Я понимаю, что теперь все кончено. Он шагает ко мне. Медленно, но уверенно. Что-то покачивается в его руках, привлекая мое внимание.
Горячий поток слез резко вырывается из глаз при виде отрубленной детской головы. По мягким светлым кудряшкам девчачьих волос стекает кровь. Она умоляюще смотрит на меня широко открытыми глазами. Ее губы едва шевелятся, прося у меня о помощи. Нет! Не надо! Голова опускается на пол. Теперь она почти у самого моего лица. К горлу подкатывает тошнота. Хочется встать и убежать. Не могу… Мучитель склоняется надо мной, с любопытством изучая мою реакцию.
-Это ты виновата! Ты убила меня!
Звонкий детский голос сочится ненавистью.
-Нет… нет… нет!- срывается с моих губ, но я не слышу себя. Мои слова растворяются в громком крике, который оглушает меня. Стекла на окне лопаются. И вдруг становится темно и холодно. Все погружается во мрак.

Девушка теряет сознание. Смертельный испуг на мгновение отпечатывается на ее лице, а затем она снова становится такой, какой он ее знал пару месяцев назад. Еще до того страшного случая, после которого она лишилась рассудка. Он верил и надеялся, что ее вылечат. Он хотел, чтобы она узнала его. Но все было иначе. Каждый раз, когда он приходил, ее лицо перекашивал ужас, и она теряла сознание. Видеть ее муки было невыносимо. Легкий поцелуй в щеку. Непрошеная скупая слеза, назойливо вылезающая из глаз. Юноша молча смотрел на свою любимую, безвольно распластавшуюся на полу. Почему-то санитары не стали ее трогать. Наверно так было правильно, но он не мог отделаться от мысли, что ей холодно и неудобно. Заботливо подняв ее на руки, он осторожно перенес ее на кровать. Бледное лицо исхудало так, что с трудом угадывались былые черты круглолицой красавицы.
-Прости, - прошептал юноша, подбирая пакетик с фруктами. –Ты знаешь, я сильно люблю тебя. – Слова давались с трудом. – Но я больше не приду…
Губы девушки слегка дрогнули, словно она слышала его. Снова надежда возгорелась в душе, но тут же погасла. «Вряд ли она когда-нибудь станет нормальной», - слова доктора, сказанные пару минут назад, отбойным молотком били в голове.
И юноша ушел. Не оборачиваясь. Украдкой вытирая слезы. А в голове все время звучали одни и те же вопросы.
«Почему не я? Почему она сошла с ума? Ведь мы оба были в той злосчастной машине, которая сбила невинную девчушку…»